Терапия и профилактика онкологических заболеваний. Часть 1.
Остальные части видео:
Итак, сколько же мы готовы платить? Прежде всего, мне хотелось бы напомнить, что, к сожалению, мы с Вами живем на 10-12 лет меньше в среднем, чем живут граждане абсолютного большинства развитых стран. И этот разрыв не только существует сегодня. Он будет существовать еще в течение достаточно длительного времени, даже по достаточно оптимистичным прогнозам. И это делает абсолютно востребованными все медицинские вмешательства, которые позволяют нам снизить смертность, в том числе смертность онкологическую.
И при этом, конечно же, затраты на одни и те же заболевания растут, они растут во всем мире достаточно быстрыми темпами. Это касается отнюдь не только онкологии. И тут неоднократно говорилось о том, что на сегодня онкология одна из самых дорогостоящих в области химической медицины. На самом деле, на примере Франции мы видим, что лечение в области психиатрии обходится даже дороже.
И кроме того, зарубежные исследования четко показывают, что наши затраты растут гораздо более быстрыми темпами, чем растет эффективность лечения. И это, конечно, говорит о том, что каждое новое улучшение дается нам все с большим и большим трудом.
Поскольку затраты постоянно растут, совершенно очевидно, что доступность инновационных медицинских технологий различны в зависимости от экономики страны. Это четко показано на примере исследования, осуществленного в Великобритании и Польше. Оценивались одни и те же онкологические препараты, но негативное решение по отсутствию возмещения затрат было принято в отношении каждого третьего препарата в Великобритании, и в более, чем в половине случаев в Польше.
Что же можно сказать о развитии экономики Российской Федерации на данный момент? Если возьмем такой важнейший показатель, как величина валового внутреннего продукта на душу населения, то он у нас сопоставим со странами Восточной Европы. В два раза примерно он уступает по этому показателю таким странам, как Великобритания и Германия, в 2,5 раза уступает США.
Второй важнейший показатель, безусловно, — расходы на здравоохранение. Сколько же процентов от ВВП наше государство готово потратить на здравоохранение? Вот выясняется, что на сегодняшний день, к сожалению, Российская Федерация отнюдь не относится к числу лидеров. Сегодня по расходам здравоохранения наши государственные расходы составляют 3,8% ВВП, когда в большинстве развитых стран это от 7-9%, в странах Восточной Европы это, как правило, — 5-6%.
Есть ли у нас с Вами поводы для оптимизма? Есть, потому что предполагается, что к 2020 году государственные расходы на здравоохранение достигнут 5,5% ВВП. Конечно, это все равно меньше, чем те 7-9%, которые уже сегодня тратят развитые страны на здравоохранение. Но, кроме того, это все-таки для нас достаточно отдаленное будущее, потому что по проекту федерального закона о бюджете в 2015 году государственные расходы на здравоохранение составят 3,5% ВВП, то есть сохранятся на уровне 2011 года.
И наконец, все тот же важнейший вопрос, о котором уже говорили и Павел Андреевич и все следующие докладчики: сколько же готовы Вы платить за один дополнительный год жизни гражданина нашей страны? Конечно, в разных странах это по-разному. Если говорить о США, то чаще всего обсуждается величина, равная 100 тыс. долларов на один дополнительный год жизни с учетом качества.
И если говорить о европейских странах, то это — лечение порядка 30 тыс. евро или 30 тыс. стерлингов. Что касается Российской Федерации, то по рекомендации населения организации здравоохранения в любой стране мире должны широко использоваться и рассматриваться как экономически высоко эффективные те вмешательства, которые характеризуются коэффициентом эффективности затрат, не превышающие валового внутреннего продукта на душу населения в этой стране. И это, в первую очередь, конечно, касается таких массовых вмешательств, как профилактические вмешательства. В данном случае, конечно, порог должен быть существенно ниже именно 380 тыс. рублей на один дополнительный год жизни.
Если же медицинская технология охватывает гораздо более узкий круг пациентов, то в этом случае допустимы вмешательства, коэффициент затраты и эффективность для которых не превышает увеличение валового внутреннего продукта на душу населения. То есть в этом случае допустимы для Российской Федерации — это 1 млн. 140 тыс. на один дополнительный год жизни на сегодняшний день.
При этом ни в одной стране мира эти пороговые величины не используются механистически, и, как правило, при тяжелых заболеваниях, к которым, безусловно, относится онкологические, как правило, эти пороговые величины существенно выше. Это касается особенно тех препаратов, которые не только влияют на качество жизни пациентов, но и увеличивают ее продолжительность. И так или иначе в онкологии обычно эти пороги увеличения, как это показано и в Канаде, и в США, существенно выше, чем в других областях.
Если говорить о том, как влияет оценка эффективности затрат на решение о возмещении затрат на те или иные инновационные медицинские технологии, то в тех странах, где фармакоэкономика является реальным инструментом, влияющим на принятие решения, это такие страны, как Канада, Австралия, Великобритания. Как правило, затраты на онкологические препараты дорогостоящие возмещаются не по всем зарегистрированным показаниям, а только в тех хронических ситуациях, когда действительно исследователи видят приемлемую эффективность затрат.
Но не нужно думать, что во всех остальных случаях пациенты полностью лишены доступа к этой инновационной медицинской технологии. На самом деле в этих случаях используются те инструменты, о которых тут уже тоже подробно говорилось, это — либо методами «разделения риска», либо дополнение к соглашению по цене.
Остальные части видео:
И при этом, конечно, не надо думать, что всегда препарат, который выходит на наш рынок, он всегда характеризуется неприемлемым высоким коэффициентом затрат на эффективность. Ну например, если мы с Вами возьмем индолентные неходжкинские лимфомы, то по сравнению со стандартной схемой использование комбинации характеризуется абсолютно приемлемыми коэффициентами эффективности затрат, не превышающими 700 тыс. рублей на один дополнительный год жизни с учетом качества для пациентов любого возраста.