Лечение позвоночника в Израиле — Доктор Пекарский
- Здравствуйте, сегодня мы в гостях у одного из ведущих спинальных хирургов Израиля, доктора Пекарского. Здравствуйте доктор. Быть одним из ведущих в Израиле хирургов совсем непросто, с таким количеством специалистов и очень выдающихся, и с такой сильной медициной. Наверное, у вас есть много случаев, когда вы очень хорошо помогали больным, очень эффективно. Вот мы бы хотели от вас услышать несколько рассказов, историй медицинских, о том, как это происходило, как они обращались к вам, какими они были до, и что с ними стало после. Хотели бы услышать от вас это?
- Самая маленькая операция в моей специальности это грыжа межпозвоночного диска, и количество этих больных очень большое. Просто в силу моей занятости, они обычно до меня не доходят. Потому что люди должны ждать 3 месяца в очереди, чтоб попасть на частный прием. И люди, у которых остро болит, они хотят решить проблему не через несколько месяцев, когда они слышат, что только через 3 месяца увидят врача, то они ищут другие пути. Немножко по-другому стоит дело с русскими. Потому что они приезжают и нельзя, чтобы они ждали. И поэтому я их смотрю быстро. И тут как бы я могу рассказать несколько историй в основном, все эти курьезы связанны с большими профессиональными спортсменами, которые занимаются видами спорта, требующими колоссальные нагрузки. И обычно, когда у них происходит грыжа диска, им говорят, тяни, сколько можешь, если сделаешь операцию, никогда больше не вернешься в спорт. И часть из них приезжает, и уже в таком состоянии, что они нуждаются каждый день в обезболивающих уколах. Сейчас уже более спокойно. А когда-то приезжали, как приговор, что карьера закончилась.
И вот несколько лет назад я оперировал очень известного баскетболиста, который играл тогда Динамо-Москва, и должен был перейти в Реал-Мадрид, но к сожалению у него произошла грыжа диска, но там сказали что все, карьеры нет. И он приехал с ослабленной ногой, и через два с половиной месяца после операции он попросил возвращения. Через два с половиной месяца он играл, а через два года после операции он был в Тель-Авиве на матче Реал-Мадрид, и он пригласил меня посмотреть, и когда я спросил, у тебя что-нибудь болит или мешает. Он сказал что нет.
Полтора года назад я оперировал, хоккеиста сборной России, тоже с грыжей диска, которому тоже там сказали или операция или карьера. И когда он приехал, у него сильно болело, и он понимал, что должен вылечиться. И через 4 месяца он снова стал звездой.
После него, через полгода или через 8 месяцев приехал чемпион хоккея сборной России, которому профессор в одном из русских городов сказал, зачем тебе ехать, куда там, я тебя сам верну в строй. Четыре месяца после операции, он снова играет.
- И что у него было?
- Тоже грыжа диска, и ему сделали операцию. Не смогли полностью удалить грыжу, нерв остался зажатым. И для меня это только дополнительные трудности, для больного дополнительный риск. Потому что повторная операция на позвоночнике она всегда более, рискованная, чем первичная. Так как есть спайки между нервом, окружающими тканями. Я на это смотрю спокойно, потому что я делаю повторные операции, но для нерва это значительно больше риска, когда его надо отделить от рубцов, чем когда отодвинуть нерв в нормальное анатомическое соотношение. Любая операция грыжи диска требует подвинуть нерв, и если он зажат рубцами, то это у меня в руках относительно безопасно. Если нерв находится в рубцах, надо сначала разделить рубцы и это увеличивает опасность повреждения нерва. То есть, и пациент, и хирург хотят, чтобы больной после операции вышел без дополнительных нарушений, которые были перед операцией, и повторная операция в этом плане увеличивает риск.
- А какие вот у таких больных проблемы, какие симптомы и причины в начале происходят?
- Обычно грыжа диска у молодых, как правило, боли начинаются в пояснице, и идут в ягодицу и в ногу. Или только в ягодицу. К сожалению, по прежнему люди думают, слышат от окружающих, пока ты можешь ходить не надо делать операции, закрыть глаза. Это очень большая ошибка. Потому что люди приезжают на осмотр не только с болью, но и с ограничениями движений или функций, они приезжают на осмотр с неврологическими нарушениями. То есть, когда уже есть слабость мышцы или несколько мышц на ноге, и тогда все равно надо делать операцию. Но тогда функция может не вернуться, или вернуться частично, или это требует длительного восстановительного периода. Сегодня операция на позвоночнике, она ничем не отличается от операции по поводу грыжи в паховой области, если делать ее правильно и умело. Опасности ничуть не больше, шансов на осложнения меньше, и человек должен идти здоровым. Если приезжает человек, который инвалид или полу инвалид, то недостаточно хорошо сделать операцию, нужно и требует реабилитационного лечения. Поэтому есть мировые стандарты, сколько можно лечить, и как не оперативным путем. Но если в течение полутора до трех месяцев больной не поправился, то правильней оперировать. Потому что это опасность, если боль станет хронической, и нарушения функций станут хроническими, но все равно придет на операцию, значительно больше по объему, с худшим конечно результатом.
- Перед тем, как они приезжают, или когда они приезжают, какие у них страхи есть, чего они опасаются?
- Ну, обычно, существует много лет, что после операции на позвоночнике, можно выйти на инвалидной коляске. Или прийти с нормальными мышцами, а выйти на костылях. Как я уже сказал, если на современном уровне развития, в умелых руках ничего не должно произойти. Это меньше одного процента шанс, что будет онемение в ноге, а уж слабость для нас считается катастрофой. Я в последние годы не помню больного, который вышел с операции с большим неврологическим нарушением. Я не могу сказать, что всех удалось спасти, что мне удалось помочь, но причинить дополнительный вред фактом операции, что я отодвигаю нервы, я не помню, что это было в последний раз.
- Это касается, как и поясничной части спины, так и шейной?
-Да, это касается шейной. Спинальная хирургия она еще более, она слышится страшнее, она видится страшнее, но на самом деле для больного она намного легче. Там тоже можно причинить вред, как в любой операции. И вред, который можно причинить в шейном отделе, он значительно более обширный, чем в поясничном. Но опять же, если это твоя работа и ты хорошо это делаешь, то шанс, что там может быть вред, я обычно говорю больным, когда мы переходим улицу нас может задавить автобус, но мы же не перестаем переходить улицу. Так вот шанс, что случится что-то, это одинаково операции на позвоночнике и переходе улице. И поэтому нет никакой причины, если есть проблема, нужно решить ее вовремя, чтобы не было никаких последствий на всю оставшуюся жизнь.
- Какие вы гарантии даете перед операциями?
- Я обычно цитирую Остапа Бендер. При этом добавляю, что сегодняшние страховые компании дают, есть сухая медицинская статистика, которая говорит о том, какой процент осложнений, и какие возможны осложнения при операциях на позвоночнике. Так вот шанс, что будут осложнения, неврологический, он меньше одного промилля. Существует реально осложнения как при любой операции, может быть инфекция, в этом плане разрез позвоночника не отличается разрезом на животе. Но обычно люди на это реагируют спокойно, потому что инфекция это инфекция, антибиотики, иногда промывание раны и современная медицина знает, как с этим бороться.
Большой страх всех это инвалидная коляска. Так вот этого не надо бояться. Шанс, что при обычной грыжи диска, нельзя говорить, что 100 процентов. У меня есть пациенты, опухоль в спинном мозге, переломами, и тогда операция совсем другая. Есть шанс, что удаляю опухоль, для того, чтобы спасти больного жизнь. Частично можем повредить спинной мозг, у нас есть опухоли, когда мы заранее говорим больному, чтобы радикально удалить опухоль для того, чтобы спасти жизнь. И заранее говорим человеку, что у него будет нарушение функций. Но если мы говорим про грыжу диска, это, т.е. надо делать, как любую работу умело. Никто из нас не заезжает в машине Лексус в гараж, а не на Фиате. Потому что есть люди, которые понимают в Фиатах, а есть в Лексусах.
- Какие-то можете процитировать отзывы ваших пациентов? Что-то такое интересное нам рассказать?
- Я начал говорить с того, что как бы грыжа диска — это не цель моей жизни, это часть моей работы. И я думаю, что значительно больше драматические успехи и значительно больше мне добавляет морального удовлетворения, когда происходят чудеса, и чудеса эти происходят не на операциях при грыжах диска.
У меня полтора года назад, я оперировал женщину из Москвы, которая полгода была парализована. Ей поставили диагноз злокачественной опухоли. В Москве отказались ее оперировать, ее привезли сюда в центральную Тель-Авивскую больницу. И там заведующий спинальной хирургии тоже сказал, что нет. И я ее очень внимательно посмотрел, и сказал, что у нее есть шанс. И она начала двигать ногами после операции. Несколько месяцев назад она меня поздравляла с праздником победы, и сказала, что она по дому ходит без палочки. А на улицу она еще недостаточно устойчива и поэтому ходит с палочкой.
Вот такие случаи, я думаю, что они дают хирургу дополнительные силы вливать. Потому что ты делаешь что-то, что действительно меняет смысл жизни другого человека. То есть человек, который был обречен, на инвалидную коляску ходит своими ногами. И каждый год у меня есть такой подарок и мне это дает силы.
- А какие еще были подобного рода диагнозы, по сложности?
- Несколько лет назад, ну это связанно еще в Советском Союзе, хотя в Израиле у меня бывают подобные, мне привезли, женщину на носилках, она очень хотела ходить, она была мамой 2 маленьких детей. И после 2 операций в Москве она потеряла эту способность ходить. Я сделал ей в тот же день операцию, и через год после этого я с ней танцевал. И теперь она растит своих детей и занимается спортом. Конечно, я возвращаюсь к тому, что я уже начал, в моей специальности очень важно приехать на операцию во время. Это не значит, что я кому-то отказываю, исправит или время, или исправит операция. Но очень важно, т.е. человек приехал, парализованный в Олимпийскую сборную не войдет. Естественно, что этого я не обещаю, я говорю, что мы это делаем для того, чтобы вы ходили. Все согласны и довольны. Но опять же, очень важно приехать как можно раньше. И правильно поставить диагноз, и правильно сделать операцию. Чем раньше это происходит, тем больше шансов, что не останется ничего, никаких последствий.
- Кроме умелых рук, кроме профессионализма высочайшего, оборудование, которое есть в больницах, насколько оно помогает, чтоб человек вышел оттуда на ногах?
- Ну, я хотел бы подчеркнуть, я думаю, что сегодня в хирургии, в моей специальности, руки, наверное, важно, потому что ты все время работаешь, но это настолько технологично все стало. Настолько сложней для хирургов в моем понимании, что я учил своих подчиненных и учеников, значительно для хирурга важнее это знание и умение, правильно и вовремя принимать решение. Хирургу хорошо работать головой, чем руками. Сегодня на любую проблему хирургическую есть технологическое решение. Важно правильно понять проблему и правильно оценить, когда и какое решение технологическое это бывает. И поэтому оснащенность операционная она стала очень и очень важным фактором. И в этом плане, как бы сравнивая 4 Израильские больницы, в которых я постоянно работаю, я думаю, что медицинский центр Ассута сделала очень важный шаг. Не в том, что она построила новое здание, а тем, что она оснастила операционную по самому последнему слову техники. Самое лучшее и последнее, что есть в моей специальности в мире, там стоит. И это позволяет увеличить точность операции, уменьшить шанс на повторную операцию. То есть, это делает нашу работу еще более результативной. Сегодня у меня были профессора из Европы, смотреть операцию, и когда они увидели оснащенность Тель-Авивской больницы, было немножко завидно. И это профессора крупнейших университетов.
- Можете сказать страну?
- Могу сказать. Из Германии и из Италии. Потому что Ассута, у них свои проблемы, но в плане оснащения операционной стороны, как хирургу очень важно, они действительно постарались, и позаботились о том, что все самое лучшее и последнее там было.
- Какие частые заболевания обращаются к вам?
-У меня есть то, что я занимаюсь позвоночником. Поэтому все заболевания позвоночника. Человек может прийти, и сказать: доктор у меня болит спина, и может, я ничего не найду. И скажу, возьми таблетки и поделай физиотерапию. Это бывает не очень часто, как я уже сказал, очередь 3 месяца, и человек ищет решение.
В принципе я занимаюсь теми проблемами позвоночника, я думаю, самые частые — это грыжа диска у молодых или у пожилых. Также оперирую искривление позвоночника, опухоли, травмы, не очень много, потому что до частной больницы это обычно не доходит. Хотя ко мне приезжают 2 раза в год из Советского Союза пациенты с переломами позвонка, которые готовы терпеть и транспортироваться, лишь бы сделать это максимально надежно, и такое тоже есть. Но в основном травма на сегодняшний день это из разной практики.
- Мы возьмем, к примеру, позвоночная грыжа. Сколько времени такому больному нужно находиться в Израиле? Сколько нужно быть в Израиле?
- В принципе я прошу быть в Израиле от 7 до 10 дней подавляющее большинство операций. Исключение составляет операция на шеи, при которой можно улететь через 3-4 дня. И дети с искривлением позвоночника, кроме исправления и искривления, мне надо сделать пластику ребер, 2-3 недель. Не из-за того, что человек не может, а из-за того, что есть разный аспект давления и это может привести, к осложнению. А в среднем от 7 до 10 дней, я прошу побыть независимо от того маленькая операция или большая, это то время, которое я хочу понаблюдать после операции. Чтоб убедится, что все правильно и хорошо заживает.
Три года назад я оперировал мальчика с переломом позвоночника, и 6 швов, которые мы засунули в позвоночник, три промазали спинной мозг, если до операции ему было тяжело двигать пальчиками, то после операции ногами. Его привезли в Израиль, и потом потребовало несколько месяцев реабилитации, и несколько приездов в Израиль. Но бегает он быстрее, чем я.
- Были у вас пациенты, которые обращались до этого в Западные страны, потом приезжали в Израиль?
- Да, у меня каждый год есть несколько больных, которых я оперирую иногда повторно, а иногда после каких-то манипуляций, сделанных в европейских странах. Как в любой специальности я думаю не только, там в моей, очень важно попасть к правильному доктору. Чтоб тебе назначили правильное лечение, я не сомневаюсь, что в России есть, доктора, которые лечат, не хочу говорить, что все так плохо. Но в Европе есть доктора, которые делают из соображений заработать деньги, не всегда это честно по отношению к больному. Тоесть пациенты переносят операцию, но я потом ее переделываю.
- Я знаю, что из известных вы оперировали и Говорухина?
- Да, я его оперировал в Москве.
- Повторно уже был здесь?
- Оперировали в Москве, и это только ухудшило ситуацию, и сюда он уже приехал вообще в плохом состоянии. И я здесь его переоперировал.
- Доктор, я благодарю вас за это очень интересное интервью. До новых встреч.
- Спасибо.
