Тель-Авив:

+ 972 3 50-60-000

Особенности проведения лучевой терапии. Часть 1.

Глубокоуважаемые коллеги, участники курса, доброе утро.

Для начала представлюсь. Я — рядовой радиотерапевт из города Симбирска, что на Волге, на реке. И тот факт, что я сейчас нахожусь пред вами, отнюдь не означает, что я являюсь великим специалистом, экспертом в области клинических исследований по лучевой терапии.

Своим нахождением перед вами я обязана одному факту. Некоторое время назад в моей жизни произошло событие в нужное время в нужном месте, которое оставило неизгладимое впечатление в моей памяти. Это курс по танатологии научных исследований, который случился в 2005 году и участницей которого я стала.

Когда я получила приглашение от организаторов выступить с лекцией на этом курсе, первое что я сделала, это полезла за фотографиями. Большинство из них я распечатала, что-то хранится в компьютере, а многое здесь. И помимо тех прелестных совершенно видов чудной швейцарской глубинки, которые навсегда остались в памяти, где вершины гор, словно облиты розовым сиропом по утрам из-за лучей восходящего солнца, где имеется маленькое голубое озеро, где все дышит покоем, безмятежностью. Отель, где проходят курсы, вот там действительно жизнь кипит с самого раннего утра и до самого позднего вечера.

Кроме этих картинок всплыли лица людей, которым я вечно буду благодарна, это преподаватели курса.

Невозможно вспомнить их всех, но хотя бы несколько имен я просто обязана вспомнить: профессор Карнель Спонт из Голландии. Многие знают его, поскольку он неоднократно приезжал в Россию и выступал с лекциями в рамках Российского онкологического конгресса. Человек, к которому я неоднократно ходила за советом, поскольку мой протокол исследования был посвящен лечению колоректального рака, в котором профессор Спонт является специалистом мирового уровня.

Два преподавателя из моей группы. Это профессор Филипп Ламбен бельгийского происхождения. Он — голландец, который в настоящее время баллотируется на пост президента Эстра 2013. Немецкий профессор, к статьям обзорам которого посвящен в частности лечению саркомами. Я обращалась буквально ежедневно в течение последнего месяца, поскольку последующие лекции, которые я сегодня читаю, правда, не здесь, а в отечественной школе онкологов как раз посвящена мягкотканным саркомам.

И наконец человек, которого тоже не могу обойти вниманием, — датчанин, профессор Соринбенцер. Человек, который оставил свой след практически в любом направлении в современной онкологии, человек с энциклопедическими знаниями по отношению к радиотерапии, к медицинской физике, радиобиологии. Ему принадлежит большое количество именно критических статей в отношении методологии научных исследований. На него я буду неоднократно ссылаться и сегодня.

Несмотря на то, что, к сожалению, мой протокол, как и 75% всех протоколов, не прошел в силу определенных причин, я могу сказать, что курс во Флимсе явился, наверно, самым интенсивным и самым полезным в моей жизни. Действительно я всегда буду вечно благодарна людям, которые готовы были в течение 24-х часов в сутки предоставить свою помощь любому обратившемуся за ней.

Этот курс действительно изменил мое представление в отношении самого понятия того, что такое клиническое исследование, и заставил критически взглянуть на те клинические исследования, которые ежедневно бомбардируют наш мозг здесь в России или за пределами ежедневно в виде публикаций, в виде докладов на конференциях, на симпозиумах и т.д.

Вообще, клиническое исследование — это тщательно спланированная проспективная в идеале медицинская научная работа, которая базируется на ограниченном числе наблюдений, но результаты этих наблюдений могут быть применены целой популяцией. И вот как совершенно справедливо сказал один из классиков британской критической литературы поэт-философ Самюель Джонсонс: «Совершенно не обязательно съедать всего быка для того, чтобы понять, что мяско-то жестко».

Надо сказать, что некоторое время назад, буквально в начале второй половины прошлого века основные сведения для онкологической науки черпались, в общем-то, из ретроспективных исследований. Само по себе это тоже имеет определенный вес, поскольку анализ уже содеянного действительно может пригодиться в будущем при построении каких-то определенных выводов. Но сейчас мы уже все прекрасно понимаем, что в плане доказательности ценность ретроспективных исследований все-таки гораздо ниже, нежели у проспективных, тем более рандомизированных исследований и их мета-анализов.

Вот в отношении лучевой терапии на конец прошлого века было открыто более 250 рандомизированных проспективных исследований. К сожалению, я не в курсе, какое число их открыто сейчас, но учитывая, что за десятилетие лучевая терапия сделала мощный скачок вперед в плане более широкого использования, в частности продвинутых технологий облучения, альтернативных видов ионизирующего излучения, более широкого применения комбинаций лучевой терапии с лекарственными препаратами, с химиопрепаратами и таргетными препаратами, можно предположить, что это число можно спокойно помножить на два, а то и на три.

Следующие реалии нынешнего времени это то, что мы не можем себе представить свою жизнь без доказательной медицины. Фундаментальная концепция доказательной медицины состоит в том, что любая рекомендация о проведении любого лечения должна базироваться на эмпирически доказанном преимуществе того или иного вида лечения как в плане эффективности, так и в плане материальных затрат.